Сказ о ведьме Буяне - Страница 30

Колдунья покатала в руках маленький огненный шарик. Потом впитала его в ладонь.

– Знаешь ли ты, достопочтимый хозяин, какая награда следует за измену своему князю и городу?

Купец переменился в лице. Такие люди не идут против князя. Такие припеваючи живут при любой власти. Но при Ладимире Мечеславовиче ему жилось еще и спокойно.

– Что ты такое говоришь, Буяна Гориславовна? Да разве я пошел бы супротив славного князя нашего?

– Ты еще расскажи мне, как ты Зареславу любишь! – подначила ведьмочка.

– И люблю! – обиделся на несправедливый упрек купец.

– Как же! Любишь! – подлила масла в огонь Буяна. – А что же ты тогда на амулет охранный с пером жар-птицы покусился?!

– Я?! – подскочил на лавке Всечет. Он-то знал, что в торговых делах и сжульничать можно, никто не чист полностью, а вот в вопросах обороны города или измены князь милостив не будет.

– Ты, милок, ты! Али скажешь, что не ехал через ворота пятого дня ровень, когда амулет сломали.

– Ну так и что?! Не я один ехал!

– Еще скажи, что ничего запрещенного не вез!

– Не вез! – уперся Всечет.

Ведьма недобро сощурила глаза. Огонь в ее руках вновь появился.

– Ох, Всечет-Всечет, зачем же ты так со мной? Я же тебе не писарь из Торгового приказа. Мне твои делишки грязные ни к чему, а то, что ты провез через ворота в тот день, меня очень интересует. И я узнаю правду, чего бы тебе это ни стоило.

– Да ничего такого я не вез!

Огненный шар в руках Буяны начал нехорошо менять цвет на красный, и купец сглотнул.

– А что ты не такое вез? – с нажимом спросила девушка, умоляя богов, чтобы Владияр не ошибся в выборе.

Всечет уже открыл рот, чтобы все отрицать, как Буяна рявкнула с применением магии:

– Думай!

Дом эффектно тряхнуло. С полок посыпались миски. Где-то вдалеке раздался гром. А глаза колдуньи засветились зеленым огнем.

Купец снова сглотнул и про себя решил, что ему пришел конец. Буяна сознательно создавала себе репутацию крутой на расправу и суровой ведьмы. Дабы отвадить доброхотов да и, вот как сейчас, припугнуть кого надо. Даже такого тертого калача проняло.

– Была! Была одна вещица! – неожиданно вспомнил купец. – Только ничего такого в ней не было. Я ничего в этом ларце запрещенного не вез!

– А что за ларец?! – Буяна мгновенно почуяла добычу. – Рассказывай!

– Он пустой был! – быстро – дабы не искушать злющую ведьму – начал вещать Всечет. – Меня ее близ развилки, где одна дорожка на Белоград ведет, а другая к Ладоге, на постоялом дворе путник попросил передать. Сказал, что тетке обещал, а сам никак до Зареславы не доедет. По-царски заплатил! Сказал, чтобы я отвез, а ко мне сами подойдут. Скажут, что от тетки Марены. Тому, кто так скажет, и отдать велел. Я потребовал открыть, потому как вдруг что запрещенное. Но ларец-то пустой. Может, и есть какое двойное дно, да я не нашел. Отчего, думаю, доброму человеку не помочь, тем боле за хорошие деньги. Вечно из-за своей доброты страдаю.

Колдунья хмыкнула:

– И что, забрали? Ларец-то?

– Забрали, – вздохнул купец. – Как приехал, на следующий день и забрали.

Буяна потребовала описать «племянника» и того, кто забрал вещь. Описание первого ее не вдохновило – так выглядела половина княжества. Да и разглядел купец его плохо. Темно на постоялых дворах. Женщину, что забрала шкатулку, Всечет вроде как уже видел, но утверждать точно не брался.

Поняв, что более ничего не узнает, Буяна откланялась и направилась узнавать про родственника бывших хозяев дома с духами. Кто бы мог подумать, что в нем действительно есть что-то этакое?

Лихослав уже какой час ходил по городу. Зереслава нравилась ему все больше и больше, а вот дело с мертвой точки не двигалось. Вернее, карта цветных огонечков менялась: что-то исчезало как опознанное и безопасное, что-то добавлялось (горожане магии были совсем не чужды, хоть сами ею и не владели, но обереги да амулетики использовали напропалую), но на данный момент ничего, что встревожило бы варлока, не обнаружилось.

Он уже начал подумывать об обеде, как они вновь на главной площади столкнулись с ведьмой. Варлок облизнулся и преувеличенно радостно и словообильно начал разъяснять ей, как он рад ее видеть, расцеловал в обе щеки и уже вознамерился покуситься на ее ладошки, как Буяна прошипела:

– Лихослав, заканчивай уже это скоморошье представление! Что ты хочешь?

Чародей тут же поделился с ней идеей об обеде. Нельзя сказать, что девушке очень хотелось есть, но отчего-то она дала себя увлечь в сторону дома. Наверное, просто чутье ей подсказало, что в данном случае с варлоком дешевле согласиться.

За обедом ведьмочка рассказала Лихославу о добытых сведениях:

– А ларец, судя по описанию, дорогой. Изукрашен литьем и каменьями. Серебро да камни какие-то белые. А внутри зеркало. По всему ларцу монстрики разные, чудовища. Всякие там птички в девичьими головами. Львы двухголовые. Щас такое модно. У меня тоже такой есть.

– У меня тоже, – вздохнул варлок. – А жаль. Было бы что-нибудь особенное, можно было поискать. Может, и вспомнил бы кто.

– Что это могло быть? – подперла голову ладонью Буяна. – Как думаешь?

Варлок смотрел на нее и улыбался.

– Да что угодно, – пожал он плечами, зная, что ее раздражает, когда он молчит и просто смотрит на нее. – Может, там что вложено было. Может, зеркало волшебное. Может, еще что.

– Ты поищи все же, хорошо? – Буяна покрутила в руках наливное яблочко. Милана принесла. Они ей прямо в окошко свешивались – большие, красные, вку-у-усные, так сами в руки и просились. «Интересно, почему ко мне в окошко яблоки не свешиваются?» – подумала ведьмочка и со смаком вонзила зубки в бок яблочка.